Страницы Миллбурнского клуба, 2 - Страница 88

форме всего лишь ссылки. Его подталкивала к "покаянию" (пусть дажеформальному) жена. Но нельзя забывать и другое: это именно те годы, когда культстал всепронизывающим.

Есть тысячи каналов, по которым доминирующее общественноенастроение проникает в душу даже самого независимого человека. Ты можешьненавидеть строй (хотя этого у О. М. фактически никогда не было), но в какой-то момент понять, что вокружающей жизни, в конце концов, есть что-то хорошее. Зачем же тогда так «односторонне»смотреть на вещи? Может, какая-то правда и в нынешней власти существует? И ненадо для демонстрации такого рода рассуждений пытаться вообразить тридцатые сих страхом, безумной подозрительностью и полным отсутствием альтернативнойинформации. Взгляните на нынешнюю Россию, в которой огромное количество вполневнятных и интеллигентных людей поддерживает режим Путина, несмотря насверхубедительные доказательства его коррумпированности, анти-демократичности ит.д. Их внутренняя аргументация идет по разным каналам («стабильность», «другиебудут еще хуже», «нужна сильная власть», «демократы развалили страну» и пр.),но она, безусловно, есть, люди не поддерживают его бездумно. Точно так же былои тогда, только аргументы были иными (хотя и не очень). И тогда и сейчасогромную роль играет влияние тех, кому доверяешь. И тогда и теперь они «подводили».Позволю себе длинную цитату из статьи Н. Ивановой [5], где она приводит и комментирует воспоминания о реакцииО. М. на «сталинский» циклстихов Б. Пастернака:

«Особенно приподнятое отношение Мандельштама к этому циклузафиксировано Э. Герштейн. Сначала она приводит запись из дневника С. Рудакова от 30 мая 1936года – тем более любопытную, что сам автор дневника настроен по отношению кновому циклу Пастернака, только что прочитанному им в № 4 "Знамени",более чем скептично… А у Мандельштама – по записи Рудакова – реакция совсемпротивоположная: "судороги от восторга («Гениально! Как хорош!» Сам он дотого отрезвился, что принялся за стихи!"). И дальше говорит Мандельштам:"Я раскрыл то, что меня закупорило, запечатало. Какие теперь просторы.<...> Стихи у Пастернака глубочайшие, о языке особенно... Сколькомыслей..." Дневниковые записи Рудакова комментирует Э. Герштейн: "ОсипЭмильевич радостно встречает у Пастернака родственные мысли… "»

Б. Пастернак, безусловно, входил в референтную группу Мандельштама, икогда тот видел, что Пастернак так пишет о Сталине, – это не могло на него невлиять. Не только потому, что «все прогнулись», но и потому, что «значит, вэтом что-то есть». В том же 1936 году имел место ставший известным извоспоминаний К. Чуковского эпизод, когда он и Пастернак на каком-то собранииувидели Сталина и потом искренне и долго восторгались этой личностью друг переддругом [11]. То есть давление на психику шло не только по официальным, но и поличным каналам. Невозможно достоверно понять, что О. М. (как и Б. П.) на самом деле думал осоветской власти и сказать, какие его стихи о ней и о Сталине «искренние», акакие – «по заказу», пусть и внутреннему. Похоже, что исключительная темнотастиля в таких стихах – некая природная реакция на насильственно внедряемуюреальность, непроизвольный отказ смиряться с тем, с чем разум требуетсмириться, некий сложный трюк сознания, достойный внимания психоаналитика.

Но и с «ругательными стихами» картина не намного проще. Я не хочуспециально комментировать связь «Новая власть –» – «Темные строки»(динамическая корреляция 0.25, структурная 0.34). Как видно, обе корреляцииздесь куда более низкие, то есть отрицание власти у О. М. происходило в целом кудаяснее, чем одобрение. Но, однако, более трети «антисоветских стихов» несут всебе те же невнятности (примеры приводились ранее – такие, как «Адмиралтейскимлучиком зажгла», «Запихай меня лучше, как шапку, в рукав» и др.

7. «Новая власть –» – «Удачные строки» (динамическая корреляция 0.22, структурная 0.37). Удачные строкивстречаются в «ругательных стихах» примерно так же часто, как и в «хвалительных»– 37% и 33%), хотя периоды «ругани» практически не совпадают с периодами удач(0.22 – невысокое значение). Сходство структурных корреляций объясняется еще итем, что почти треть (29%) просоветских стихов одновременно содержит иантисоветские элементы, о чем частично говорилось и что породило самый большойиндекс – 6.36. Уже отсюда видно, насколько, как принято говорить, амбивалентноотношение О. М. к данной власти – он слишком часто сбивается, даже внутриодного небольшого стиха. Например, здесь (фрагменты):

Я кружил вполях совхозных –

Полон воздухабыл рот,

…

Трудодень землизнакомой

Я запомнилнавсегда,

Воробьевскогорайкома

Не забудуникогда.

Где я? Что сомной дурного?

Степь беззимняягола,

Это мачехаКольцова,

Шутишь: родинащегла!

Здесь и что-то, вроде, родное в воздухе, и спохватывание, чтоуже тут не мать, а «мачеха», и одергивание себя – нет, все хорошо (я уж неговорю о нетипичной для О. М. изысканной рифме «никогда – всегда»). А вот примеры сильныхантисоветских строк.

А стеныпроклятые тонки,

И некуда большебежать,

А я как дуракна гребенке

Обязан кому-тоиграть.

Наглейкомсомольской ячейки

И вузовскойпесни бойчей,

Присевших нашкольной скамейке

Учить щебетатьпалачей.

Какой-нибудьизобразитель,

Чесательколхозного льна,

Чернила и кровисмеситель,

Достоин такогорожна...

Здесь и далее в этом стихе 1933 года О. М. очень точно передалкакую-то неразрывную связь между «квартирным вопросом», кровью и «чернилами»,то есть описанием всего происходящего. Вообще он, как и М. Булгаков – но кажется, еще