Страницы Миллбурнского клуба, 2 - Страница 67

было двадцать), профессора одного из университетов штата Мичиган, заодно прочелтам пару лекций. Его жена дала мне книгу И. Гилилова[3], в которой автор излагает «доказательства» идеиПороховщикова, что под именем Шекспира скрывалась чета графа и графини Рэтленд.Я «проглотил» книгу за ночь. Согласился с вескими аргументами противниковофициальной версии авторства и не поверил в версию Пороховщикова, дополненную собственными«находками» И. Гилилова, позднее оказавшимися чепухой.

Я полез в Интернет узнать больше об этойнезнакомой мне проблеме и нашел сайт Альфреда Баркова, содержащий другую версию авторства и яркую статью «Интеллект»с критикой академика Фоменко (и поддержавшего его Г. Каспарова)за недостаток интеллекта. Статья понравилась, и я послал Баркову предложениедополнить ее примером «интеллекта» поспоривших сатирика И. Иртеньеваи поэтессы, которая ответила на его оскорбительные стишата в адрес женщин.Каждый из них классифицировал представителей противоположного пола, забыв овозможности совмещения в любом индивидууме сразу нескольких из выбранных имипризнаков.

Барков представился горным инженером, насильновзятым в армию и покинувшим ее сразу после путча 1991 года. Он отверг моепредложение – не хотел связываться с сатириком, и стал уговаривать проверитьматематически достоверность анаграмм, якобы найденных Робертой Баллантайн (США)[12] в произведениях Шекспира (ПШ). Я отказался по причине моей некомпетентности ванглийской литературе и криптографии. Его версия авторства была любопытней, ноаргументы казались спорными. Потом оказалось, что Барков соврал: он былпроизведен в генералы КГБ в конце 80-х за успешное контролированиекоротковолновой связи, но это продвижение по службе не состоялось из-занеосторожной активности одного из его подопечных. Это рискованное знакомство вИнтернете тем бы и закончилось, но случились два маловероятных события. Я провелв Москве Рождественские праздники 2002 года, где посетил семейную пару моихдрузей-математиков, которые рекомендовали познакомиться с юным гением ДмитриемХмелевым, защитившим диссертации в МГУ и Институте Ньютона в Кембридже. Вместес английскими компьютерными лингвистами он атрибутировал авторство одной пьесыШекспира. И я познакомился с малознакомым со статистическими методами, новесьма упрямым и самоуверенным гением и его методами исследования. Это былопервое из двух маловероятных событий.

Второе: после Москвы я приехал в Билефельд(Германия) на три месяца к Руди Альсведе, гиганту теории информации, дляисследований в программе «Перенос информации». Он первым на Западе оценилважность моих открытий в теории поиска. Когда-то в лихие девяностые, во времямоих скитаний по Европе его склад инструментов на полгода был моей «штаб–квартирой».

Я планировал продолжить эти исследования, нопроболтался Руди об анаграммах Баллантайн. Деспот Руди приказал мне подготовитьдоклад на эту тему через месяц. Япоплелся в отдел английской литературы их сказочно богатой библиотеки иобомлел, увидев сотни метров книг о стиле и авторстве ПШ на полках!

(Профессор Галланд изСеверо-Западного университета США составил в 1947 году библиографию АПШ на 1500 стр. Сейчас такаябиблиография заняла бы в несколько раз больше места: львиная долянеортодоксальных работ теперь – в Интернете: их практически невозможноопубликовать в академических журналах.)

3. Первыерезультаты

Разобравшись, я нашел несколько подходящих книг[14, 20], сделал одобренный Руди четырехчасовой обзор на его семинаре, ставшийосновой моих статей и многочисленных докладов 2003 – 2006 годов. Обученный замечательной книгой [20],я начал с проверки реальности анаграмм в 154 сонетах Шекспира. Я быстросообразил: по традиции, известной со времен авторов греческих трагедий [29]помещать «водяные знаки» в свои творения, наличие таких знаков (в данном случае– анаграмм имени Марло или его вариантов) в первых двустишиях сонетовэквивалентно аномально частой встречаемости там неупорядоченного множествабукв, составляющих эту фамилию. Хмелев, компьютерный гений, после долгихуговоров, сосчитал эту частоту, оказавшуюся аномально высокой! Вскоре я доказалчрезмерную множественность анаграмм на английском языке к тексту, написанномтоже на английском. По этой причине, а также из-за чрезмерной сложностианализа, их использование для передачи информации, занимающей много строк,практически невозможно, несмотря на популярность анаграмм среди великих ученыхтех времен (Ньютон, Кеплер, Галилей и др.). Все эти результаты опубликованы в [4]почти на 40 страницах по-русски вместе с основанным на сжатии текстов новымметодом, названным CCC, проверки однородности стиля. Прототип CCCвпервые появился у Хмелева [8] за три года до его скоропостижной смерти вТехасе осенью 2004 года. Первое применение теста СССв [4] показало, что поэма «Венера и Адонис», самое первое печатное издание подименем «Шекспир», ближе по стилю к ранним переводам Марло лирики Овидия, чем поэма«Геро и Леандр», зарегистрированная Марло в то же время, что и сданнаяиздателям анонимно «Венера и Адонис». Но опубликована поэма «Геро и Леандр»была только через пять лет. Позже мы изучили аналогичные соотношения для поэмы «ПохищениеЛукреции». Я довел метод достатистически достоверного инструмента, не сделавшего осечек в сотне разобранныхпримеров на русском, английском и иврите, см. [4, 5, 28]. Затем я построилстрогую математическую теорию метода CCC, опубликованную в [6]. Примененный к раннимпоэмам Шекспира, метод показывает весьма высокую вероятность того, что они были