Страницы Миллбурнского клуба, 2 - Страница 53

вскоре они были на середине реки.

Амежду тем в замке поднялась суматоха. Начался пожар на сеновале, и вскоре онбыл весь охвачен пламенем. Забили колокола тревоги. Стражники и слуги металисьпо двору, пытаясь потушить быстро распространявшийся пожар, и выводилииспуганных лошадей из ближних конюшен. К моменту, когда смена караула прибыла кдверям покоев Тиллы и обнаружила ее исчезновение, беглецы плыли уже несколькочасов.

Онигребли по очереди всю ночь. Руки и плечи Тиллы нестерпимо болели, глазазаливало потом. Малиде пришлось перебинтовать им всем руки, потому что ихладони покрылись лопнувшими кровавыми мозолями. Даже Треух жалобно постанывал илизал свои усталые лапы. Но они продолжали продвигаться против течения. Вполночь они все еще были недалеко от города. Тилла слышала мощный колоколгородских часов главного собора и ответный перезвон остальных церквей. Потоммного-много раз звучал в ее ушах этот прощальный, разливавшийся над водой звон,голос ее города. Но в тот момент, когда это в действительности происходило, небыло времени остановиться или просто осознать, что они бежали из своего дома, ккоторому, возможно, никогда не вернутся. Она и Малида были слишком занятыгреблей, давая возможность отдохнуть Марену и Треуху.

Кактолько небо посветлело так, что они могли рассмотреть берега реки, они нашлигустые заросли ольхи, склонявшейся до самой воды, и спрятали там лодку.Выбравшись, качаясь от усталости, они просто свалились на землю под прикрытиемкустов. Скрываясь, они провели там весь день, а с наступлением ночи опятьзабрались в лодку. Грести стало еще тяжелее: нестерпимо болели их натруженныемышцы, и к тому же они были голодны. Марен приготовил запас сушеных фруктов икопченого мяса, но они должны были тратить их предельно экономно, так как этойеды должно было хватить на многие дни.

Воттак, много дней подряд, они поднимались вверх по реке: скрывались и отдыхали днем,а гребли по ночам. Тилла потеряла счет времени. Иногда ей казалось, что она живетодин и тот же день по несколько раз, снова и снова. Разница была только впогоде – то солнечная, то дождливая, то ветреная, то спокойная, но день за днемстановилось холоднее. Несмотря на все неудобства, Тилла ощущала огромноеоблегчение – она была на свободе, рядом с отцом и бабушкой. Ворох листьев намокрой земле и тяжелый кожаный плащ, подбитый мехом, были для нее стократ мягчеи уютнее, чем вышитый золотом бархат на кровати убитой королевы.

Наконецбеглецы уверились, что они находятся далеко вне границ королевства Морских Ворот.Теперь им не надо было скрываться и они могли свободно двигаться в открытую днем.Так они миновали несколько деревень и добрались до большого города. Марен,готовясь к побегу, прихватил с собой в лодку значительную часть своегосостояния. Теперь он взял несколько золотых монет и отправился в город, оставивостальных охранять лодку. Он вернулся назад с еще теплым, только что испеченнымхлебом и новой одеждой для себя, Тиллы и Малиды. Он также купил лютню ималенькие серебряные бубенчики. Марен и Малида решили, что они продолжат свойпуть как менестрели. Для предосторожности было решено, что Малида и Тилла ивпредь будут носить мужскую одежду. Они приняли новые имена: Малида сталаМахет, Марен – Мантер, а Тилла – Терн. Они даже дали новое имя Треуху и назвалиего «Бубенец». Это для него Марен купил серебряные бубенчики, которые ипривесил ему на ошейник.

Идеястать менестрелями оказалась удачной. Они дали свое первое представление тем жевечером в местной таверне, и оно прошло с большим успехом. Марен ходил поморям, когда в молодости был матросом на торговых судах. Он побывал в дальнихстранах и знал множество захватывающих историй. Малида была хорошейсказительницей волшебных сказок о животных, она также знала много старинныхпесен и баллад. Тилла играла на лютне. А Треух, конечно, танцевал.

Этановая труппа менестрелей избегала выступлений перед знатью из замков и богатыхдомов, боясь, что эти люди могут быть связанными с королевским двором в МорскихВоротах. Но они нашли многочисленных и доброжелательных зрителей в деревнях итавернах. Очень скоро они стали зарабатывать достаточно денег, так что им ненадо было разменивать золотые монеты, припасенные Мареном. Они смогли купитьпару лошадей, и у них появилась крытая повозка, совсем как у цыган. Хотя в самыехолодные и дождливые ночи они останавливались на постоялых дворах и угостеприимных поселян, повозка стала их домом.

ПоначалуТилла смотрела со страхом на любой новый город и любую новую толпу людей.Ночами ее преследовали кошмарные сны, наполненные гнавшимися за ней сворамипсов, видениями гневного лица короля, запахом пыльного воздуха спальни умершейкоролевы. Она просыпалась от ужаса. Но со временем новые впечатления и заботы,связанные с их кочевой жизнью, вытеснили страх перед королем и его местью.Воспоминания о прежней жизни в большом, богатом доме, о знакомых улицах,заполненных свежим морским дыханием, – все это осталось так далеко позади впространстве и во времени, что она дивилась иногда, не было ли все это лишьигрой ее воображения. Только эта вот ее новая жизнь – Терн, играющий на лютне,– была неизменной, так же, как и ее окружение – отец, бабушка и медведь, и еще– неторопливый ритм перестука копыт, их бесконечное движение. И неизменнорасстилалась перед ними дорога, то как поток грязи, то пыльная, то укрытаясверкающим снегом, ведущая мимо раздольных полей, теснящихся городских домовили сквозь темные леса, вечно бегущая, бегущая, бегущая вперед, внеизвестность.