Страницы Миллбурнского клуба, 2 - Страница 19

людьми (в том числе учителями) и прочее. При этом, по моим прикидкам, числовозможных комбинаций таких наборов намного превышает число людей, говорящих наданном языке. Даже с учетом того, что некоторые комбинации более вероятны, чемдругие, все равно, как я думаю, трудно найти двух индивидуумов, знакомых содинаковым набором элементов литературного языка.

Второйпричиной, по которой литературный язык по-разному понимается различнымииндивидуумами, является то, что он описан и воспринимается на языкахиндивидуумов.

Третьяпричина состоит в том, что нормативы литературного языка, в свою очередь, могутбыть написаны на других национальных языках. Так, кто-то может изучать русскийлитературный язык по французским пособиям.

Четвертаяпричина состоит в противоречивости норм литературного языка. Если правиласостоят из одного утверждения, то его, наверное, легко можно сделатьнепротиворечивым образом. По мере усложнения правил становится все менее именее вероятным, что противоречий удалось избежать.

Итак,основная мысль четвертого раздела заключается в том, что искусственносоздаваемый нормативный (литературный) язык составляет вторую ступень языковойабстракции; он меняется со временем и воспринимается различным образомразличными индивидуумами.

Выводы

Основныеположения релятивистской концепции языка таковы.

Языклюбого индивидуума, являющийся одной из составляющих его сознания, в любоймомент времени уникален: любые два индивидуума говорят на разных языках; языкиндивидуума меняется со временем, так что любой индивидуум в разное времяговорит на разных языках.

Понятиенационального языка, не привязанное ни к какому индивидууму, – это абстракция,понимаемая как совокупность всех близких языков индивидуумов. Национальный языквоспринимается различным образом различными индивидуумами и меняется в ихпредставлении со временем.

Несмотряна то что индивидуумы говорят на разных языках, используя слова с необозримыммножеством значений, они обучаются понимать друг друга с помощью процесса, имине осознаваемого. Однако они никогда не могут достигнуть полноговзаимопонимания.

Искусственносоздаваемый нормативный (литературный) язык составляет вторую ступень языковойабстракции. Нормативный язык меняется со временем и воспринимается различнымобразом различными индивидуумами.

Наталья Зарембская– родилась в Ленинграде. Долгие годы работала в Искусствоведческой секцииГосударственного Экскурсионного Бюро. В 1992 уехала, уже из Санкт-Петербурга, вБостон. Интерес к искусству привел ее в Музей Изабеллы Гарднер, с которым онасвязана до сих пор. Участвовала в организации выставки коллекций Петергофа вЛас-Вегасе. Переводила каталог для выставки Фаберже. Во главе компании «Let’s Go!Tours»объездила с туристами всю Новую Англию. С 2007 года живет на Манхэттене вНью-Йорке.

ОБЭРИУ. Введение втему. Часть 2*

Детгиз

Преждечем окончательно расстаться с десятилетием 20-х, поговорим о Детгизе, отчасти ипотому, что его разгон пришелся на более позднее время – середину 30-х годов.Детгиз, возглавляемый Маршаком, сыграл в судьбе наших героев большую роль. Ондал им период относительного житейского благополучия до арестов и был последнимих спасательным кругом в краткий период после возвращения из ссылки.

СамМаршак приехал в Петроград в 1924 году и возглавил Детский отдел Госиздата.Помещалось издательство на шестом этаже бывшего дома компании «Зингер» – Домакниги на Невском. Маршак начал издавать журнал «Воробей», а затем «НовыйРобинзон», где у него печатались О. Мандельштам,Б. Пастернак,Н. Тихонов,В. Шкловский.Поэты любили детскую литературу из-за ее тиражей – платили относительноприлично.

Вто время детский отдел еще назывался Отделением Детской Литературы приГосиздате. Детгизом он стал называться позднее.

СамуилЯковлевич Маршак (1887 – 1964) был человеком дореволюционной выучки. Происходилон из рода знаменитого в XVII веке РаббиАарона-Шмуэля Кайдановера. Фамилия его является сокращенным вариантом именирабби. Протеже Стасова и Горького, он еще до войны 1914 года побывал в Турции,Греции, Палестине. Учился в Лондонском Университете, где начал переводить народныеанглийские баллады. В 1924 году ему было 37 лет и он имел вполне заслуженныйвес в литературных кругах.

ВЛенинградском издательстве Маршак объединил великолепныххудожников-иллюстраторов Ленинградской графической школы: Лебедева, Конашевича,Юрия Васнецова, Чарушина, Пахомова, Стерлигова, Тырсу, Евдокимову, Кибрика,Юдина, Ермолаеву. Его фаворитом в этой плеяде стал Владимир Лебедев, которыйоформил большое число книг самого Маршака, начиная с «Цирка», выпущенногоиздательством «Радуга» в 1924 году.

Кработе в издательстве были привлечены писатели, создавшие золотой фонд детскойлитературы: Житков, Бианки, Леонид Пантелеев, Каверин. Именно сюда «распределился»и Николай Заболоцкий после Пединститута и армии.

ФормальноДаниил Хармс и Александр Введенский были приглашены в Детгиз Евгением Шварцем иНиколаем Олейниковым. Шварц и Олейников пришли на выступление будущих обэриутовв Кружке друзей камерной музыки на углу Невского и Садовой, где до сих порработает Театр марионеток имени Е. Деммени.Это было весной 27-го. Для поэтов, уставших от безуспешных попыток «прорваться»,этот предложение было манной небесной.

ЕвгенийШварц работал в Детгизе редактором детского отдела, а Николай Олейников